Да, такое бывает. Семейный конфликт, у каждого своя правда, а тут врывается журналист, и он, конечно же, никому не нужен. И вот родственники попросили меня не публиковать их историю, дать им время, и они уладят ситуацию сами. Я поверила и спрятала свой «шедевр» в стол. Прошел год. Как же живет бабушка Паша, ушедшая зимой из своего собственного дома к такой же старой подруге на постоянное место жительства?
Сначала тот самый очерк, написанный год назад.
Разрушенная старость бабы Паши
Наверное, каждый человек, перешагивая некий возрастной рубеж, задумывается о старости. И каждый надеется, что она будет спокойной, счастливой, в кругу детей и внуков… И менее всего хочется, чтобы она была одинокой. Но жизнь расставляет свои акценты, и бывает, спокойная жизнь на пенсии, заполненная бытовыми приятными хлопотами, которые способствуют ощущению нужности, вдруг превращается в адское существование рядом с людьми, открыто ждущими его смерти. Такая история приключилась на закате жизни с 75-летней никопольчанкой Прасковьей Петровной.
Еще чистое, как лист бумаги, утро рабочего дня в редакции, предчувствие любимой напряженной и такой полезной работы, и вот первый тревожный телефонный звонок:
– Алло. Здравствуйте. Я ваша постоянная подписчица с поселка Северного, Галина Захаровна. На прошлой неделе знакомую женщину, бабуПашу(ей 75 лет), опекуны выгнали из собственного дома, она сидела на скамейке в тоненьком халатике, пока соседи не вызвали ей такси и не привезли к свахе Лидии (ей 83 года). Ранее дочь Лидии и сын Прасковьи состояли в браке. Теперь у бабушек общий внук Юрий. И хоть он сейчас сидит в тюрьме, а жена развелась с ним, старушки все равно поддерживают отношения. Баба Паша частично парализована, и ей нужен постоянный уход. Но ее даже не кормили в достаточном количестве… Приезжайте, убедитесь сами.
По дороге в пос. Северный я размышляла: многие люди к старости становятся, как дети. Родственники не всегда выдерживают их капризы, склероз, болезни, беспомощность… Поэтому люди, берущие на себя обязательство опекать стариков, даже в обмен на их жилье после смерти, вызывают у меня уважение. Ведь нужно не только накормить, а еще выслушать, попытаться понять не всегда предсказуемые желания пожилого человека, научиться быть терпеливым.
И как жаль, что опекуны, получив нотариально заверенный документ с подписью, забывают о своих обязательствах перед стариком, давшим им кров.
Небольшой домик в глубине двора. Бодрая худенькая бабушка Лидия Сергеевна провела меня в теплую, пахнущую свежеиспеченным хлебом комнату. Бабушка Паша сидела на диване. Морщинистая рука опиралась на палку, лицо доброе, но растерянное, даже испуганное. Будто страшится, что я возьму ее за руку и поведу назад к опекунам. Запинаясь, подбирая слова, баба Паша начала свой рассказ:
– У нас с мужем был единственный сын Владимир. Он несколько раз женился, нажил несколько детей. Первым внуком у меня был Юра. Он вырос, женился, у него родилась доченька. Однако, как и его отец, Юра любил погулять. Это и привело к беде – в ноябре 2008 г. он с друзьями был в кафе, произошла какая-то пьяная драка, в результате которой погиб человек. Юру как соучастника посадили в тюрьму. Ждать его жена не стала – развелась.
А через неделю после суда трагически погиб наш сын.
У меня парализовало одну сторону тела. Муж начал болеть, оказалось, рак легких. И он решил взять опекуном одну из бывших жен Володи – Елену с новым мужем Жорой. Все-таки у нее растет наш внук Евгений. За две недели до смерти дед нотариально оформил половину дома на Елену, оформив ее опекунство надо мной. Когда деда не стало, опекуны переехали жить ко мне. Поначалу относились хорошо, кормили, одевали, помогали мыться, так как у меня практически не работает одна рука. Правда, опекунам не нравилось, что мой внук Юрий, который сейчас в тюрьме, тоже прописан в этом доме. Они требовали взять в тюрьме какую-то справку и выписать его. Я же не хотела, чтобы он остался без крыши над головой.
В конце концов опекуны вызвали нотариуса и попросили меня что-то подписать. Я, не желая ссориться, так и сделала. И с этого момента жизнь превратилась в ад. Меня перестали звать за стол, хотя получали мою пенсию и полностью рассчитывались моими деньгами за коммунальные услуги. Кроме того, опекуны каким-то образом переоформили на себя земельный пай моего мужа и ежегодно получали за него арендную плату. Перестали пускать ко мне моих знакомых. Однажды сваха Лида принесла письмо из тюрьмы от внука, в котором он просил меня отдать Лиде его холодильник и телевизор, подаренные на свадьбу. Какой тут начался скандал! Опекуны категорически отказывались отдавать технику, несмотря на то, что в доме было три холодильника и еще один телевизор. Свахе кое-как удалось с помощью участкового и квартального забрать вещи внука.
С тех пор телевизор мне смотреть было запрещено. Даже внук, который до этого относился ко мне нормально, упрекнул за телевизор. А вскоре и внук невестки сообщил, что отказывается от опекунства. Отдал мне частично пенсию, забрав 500 грн. на коммунальные услуги.
Несколько дней меня практически не кормили, а когда я попросила кушать, опекуны посоветовали идти к Лиде.
Я вышла на улицу, посидела на лавке, замерзла. А потом попросила соседку вызвать такси. Никто из опекунов не знал, куда я пошла, да они и не искали.
– Паша вышла из такси в тоненьком халатике, марлевой ночной рубашке и грязном белье, – продолжила рассказ бабушка Лида.– Я ее искупала, надела свою чистую одежду, накормила. На следующее утро вызвала врача, который послушал сваху и выписал много лекарств. Потом поехала за остатками ее пенсии к опекунам. Они приняли меня враждебно, впрочем, как и всегда. Когда я спросила, зачем они так поступили с Пашей, Жора ответил, что баба сходила в туалет посреди дома. И воняет! Получается, баба им воняет, а дом – нет?! На подушках и простынях бабиных спать можно – а ухаживать – зась?! Теперь, конечно, я ее оставлю у себя, больше не дам издеваться над старухой.
– Не хочу я домой, не пойду… боюсь... Мне у Лиды хорошо, – испуганно подтвердила баба Паша. – А Юра выйдет из тюрьмы, тогда будем думать, что делать дальше…
Я сделала несколько попыток поговорить с опекунами, однако мне не открывали калитку и не хотели разговаривать по телефону. Через некоторое время я все же записала на диктофон мнение внука Жени, ныне проживающего в доме бабы Паши:
– Мой отец Владимир был шесть раз женат. Когда я родился, он расстался с моей мамой, и больше связь мы не поддерживали. Никто не интересовался моей судьбой, меня воспитывали мама Елена с отчимом Георгием. Мама через знакомых знала, как обстоят дела у бабушки с дедушкой. Когда умер мой отец, у бабушки Паши случился инсульт. Мы приехали ее проведать. Вскоре оказалось, что дед Борис болен раком. На то время за ними никто не ухаживал. Как говорили соседи, бабушка с дедушкой ели раз в три дня.
Мы стали за ними ухаживать, взяли опеку. А потом дед решил переписать на меня полдома. Так и сделали, и вскоре он умер. Вторая половина принадлежит бабушке Паше. Кроме того, в доме прописан мой брат по отцу Юрий, который сейчас сидит в тюрьме за убийство. Конечно, не хотелось бы, чтобы с нами жил этот человек, когда он выйдет из тюрьмы. Поэтому мама просила бабушку выписать его. Но она не захотела, и тема закрылась.
После того как мы переехали в этот дом, бабушка Лида забрала телевизор и холодильник. Мы отдали, так как это не наши вещи. Но после этого бабушка Пашастала рассказывать всем соседям, что у нее теперь нет телевизора. То ли у нее старческий маразм, то ли она просто врет, но нам и соседям рассказывает абсолютно по-разному.
Она часто выходила гулять. В тот вечер она пошла к соседке. Когда мы кинулись ее искать, оказалось, что ее забрала бабушка Лида на такси. Позже нам позвонили из собеса и сказали, что теперь опекуном бабушки Паши является баба Лида. Вот и все…
Прошел год. Как же живет баба Паша? Вот что рассказала дочка Лидии Сергеевны – Валентина Юрапова:
– Бабушка Паша, как и прежде, живет с моей мамой, здорово поправилась, ей все нравится. Конечно же, возвращаться к опекунам она категорически не желает. Обе старушки живут в контакте, они сверстницы, им есть о чем поговорить. Кстати, опекуны бабушки Паши в этом году как только получили деньги за пай – 1200 грн., сразу же передали их мне, а я – бабушкам. Мы полностью оформили документы на бабушкину половину дома, сейчас подали заявление в земельный отдел, после чего нотариально продадим эту часть дома опекунам. Они идут на контакт, сейчас между нами никаких конфликтов нет – выплаченные за половину дома деньги положим на счет. Надеемся, что Юрий попадет под амнистию уже следующим летом. Тогда и будем думать о покупке жилья для него и бабушки Паши.
Это же подтвердила и бывший опекун бабушкиЕлена Сергеевна, сказав, что только будут готовы документы, сразу же отдадут деньги бабушке и тогда уже будут полноправными хозяевами в доме.
Как хорошо, что эта история идет к благополучию! С Новым годом вас, бабуси, и с Рождеством Христовым!
Ольга КУЧЕГУРКОВА, «Репортер»
Фото автора
